Как жили мы на Сахалине - Страница 53

«Вопрос продажи спирта был согласован с секретарем горкома т. Колосовым», — покажет позже на следствии Платыгин.

В самый последний момент на судно заскочил начальник цеха лова Едемский, дружески покровительственно приветствовал корреспондентов:

— Выпьем?

Те отказались. Едемский кивнул буфетчице, она отмерила мензуркой полусоточку, подала котлету. Начальник, не разводя спирт, опорожнил посудину, закусил. Был он уже выпивши, и пятьдесят граммов лишь взбодрили его.

Рыбачил Александр Ильич с пятнадцати лет, тогда же впервые «принял» после первой рыбацкой удачи. Потом была война, которую он прошел с начала и до конца, где не брезговал сталинскими ста граммами. Не раз валялся в госпиталях, утоляя боль ненормированными дозами. В Холмске, куда приехал в 1946 году, спирту было — хоть топись в нем. Должность же Едемского отличалась тем, что без выпивки и матерной ругани исполняться не могла.

Поначалу «Ястреб» подошел к звену Плешакова из бригады Нефедова.

— Больше пятидесяти граммов никому не давать! — приказал Едемский.

Звеньевой нить не стал, обратился к начальнику:

— Рыба идет хорошо. Надо побыстрее доставить пустой ваку.

Рыбаки заправлялись обедом, к мензурке со спиртом некоторые делали но два, а то и по три захода.

Едемский и Новиков столкнулись в бригаде Цыбульника. На распоряжение Новикова Едемский взорвался руганью:

— Иди ты со своей телефонограммой… Слушай, Попов, что я говорю! Немедленно иди в ковш, возьми кунгасы с ваку и доставь к Нефедову, там с рыбой завал.

— Никуда Попов не пойдет, пока я не передам предупреждение всем бригадам!

— На море я хозяин! — матерно доказывал Едемский.

Этот экспрессивный диалог потом не раз будет всплывать в ходе следствия. Его начисто будет отрицать Едемский, но подтвердят все свидетели. Если бы Едемский принял распоряжение к исполнению, трагедии не случилось бы. Почему же он так среагировал?

Протоколы следствия и суда нс дают полной картины производственно-личностных отношений, но в документах можно уловить одно немаловажное обстоятельство.

Едемский на рыбокомбинате работал шесть лет, и у него были все основания считать, что именно он добывает рыбу, на нем держится самая важная часть производственного процесса. Начальники меняются чаще рыбацких штанов, а он, Едемский, ловит и ловит.

Это же подтверждал начальник отдела добычи Западно-Сахалинского госрыбтреста Леонов, выдавший характеристику Едем- скому 12 мая 1952 года, когда уже шло следствие и на подчиненного можно было валить все грехи.

«За период своей работы на Северо-Холмском рыбокомбинате т. Едемский показал себя как лучший организатор по обеспечению своевременной подготовки и проведения путины. Несмотря на большой объем работы, т. Едемский с работой вполне справлялся, к порученной работе относился добросовестно, был требователен к себе и своим подчиненным.

За хорошую организацию работы промыслового флота и неводных бригад на лову и перевыполнение установленных планов по добыче рыбы т. Едемский неоднократно премировался. Дисциплинарных взысканий не имел».

Олейников за своим недавним подчиненным признал и некоторые недостатки: «Отрицательные стороны в работе т. Едемского были: излишняя грубость с рыбаками и даже с вышестоящими по службе товарищами, а также факты некоторой изрядной выпивки в рабочее время».

Кто такой был Олейников для Едемского? Очередной проходной начальник, директорствующий всего полтора месяца, пришедший на все готовое. Новиков и вовсе ноль без палочки, десять дней как в должности, с которой не знает, что делать. Капитан флота Мельников — пацан, получивший корочки в Невельском учкомбинате в конце января, где всего год учился на курсах штурманов малого плавания. Синоптики их постращали, вот они и заметались…

Едемский решил: даже если шторм и нагрянет, то улов взять успеют.

Между семью и восемью часами погода присмирела, что дезориентировало Новикова. У следующих ловцов он был уже не так категоричен:

— Как рыба?

— Идет хорошо.

— Есть распоряжение Альперина снимать невода и людей, но вы смотрите по обстановке.

Около 19 часов Олейникову позвонил начальник отдела добычи Судаков:

— Павел Николаевич, что тут Новиков дезорганизует работу? Погода хорошая, рыба идет. Будем держать катера наготове. Если ветер усилится, людей снимем.

Через полчаса позвонил Едемский:

— Что вы там паникуете? Надо рыбу ловить!

Олейников и Судакову, и Едемскому повторил штормовое предупреждение.

Владимир Ермолаевич Судаков был, пожалуй, самой весомой фигурой на рыбокомбинате. Эту весомость определял диплом рыбного техникума, полученный еще в 1934 году, и одиннадцать лет нелегкой практики на Камчатке.

Альперин так характеризовал своего специалиста: «В процессе работы тов. Судаков проявил большое упорство и умение в деле обеспечения плана добычи, зарекомендовал себя как специалист с большим опытом работы в рыбодобывающей отрасли, как инициатор по внедрению на практике рыболовства усовершенствованных орудий лова, как передовой начальник по внедрению штормоустойчивых неводов…

В своей повседневной работе т. Судаков постоянно проявлял заботу в деле обеспечения неводных бригад и экипажей промысловых катеров… орудиями лова, проявлял заботу о рыбаках. В практике т. Судакова на рыбокомбинате нс было ни одного случая гибели людей…».

За месяц до случившейся беды Судаков со страниц холмской городской газеты «Сталинец» бил рабкоровской статьей в набат: «И по сей день рыбокомбинат не снабжен целым рядом остро необходимых материалов. Главный их поставщик — отдел снабжения ЗСГРТ (нач. т. Шеремет), который совершенно не считается с фактором времени… Для полной оснастки неводов не хватает около 26 тонн растительного каната, 13 тонн металлического троса. Нет якорей для неводных кунгасов, палаток для рыбаков, которые сутками будут находиться в море, переносных печей и труб, колеи к ним. Нет должного количества спецодежды… Из 9 принадлежащих комбинату катеров в рабочем состоянии находится только один. Остальные стоят на приколе из-за отсутствия аккумуляторов».