Как жили мы на Сахалине - Страница 108

108

Спустились мы в судовой клуб. Это довольно просторное трюмное помещение, красочно оформленное. Здесь проводят собрания, читают лекции, демонстрируют кинофильмы, организуют вечера отдыха с танцами.

За столом с красной скатертью сидит первый помощник капитана Николай Маркович Аксененко, рядом женщина карандаш точит, готовясь вести протокол. Нам с капитаном поставили стулья сбоку, так что виден почти весь зал. Бегло оглядываю лица, пытаясь определить виновницу затеянного мероприятия. В моем воображении представлялась бой-баба с дюжими руками и физиономией мясника, обозленная на весь мужской род. Вижу, что и моя персона вызывает интерес, из рядов бросают любопытные взгляды — присматриваются к новому начальнику.

Потребовав тишины, помполит начинает:

— Сегодня нам надо рассмотреть дело о хулиганских действиях работницы Валентины Сериковой. В нашем коллективе не должно быть таких проявлений.

Тут же вскакивает добровольная защитница:

— Почему вы ставите вопрос о хулиганстве Вали Сериковой, а не о тех, кто к ней приставал? Дала по зубам — правильно сделала!

— А что получится, если каждый начнет чинить самосуд?

Аксененко обводит присутствующих строгим взглядом, но зал отзывается веселыми репликами. Дело хоть и щекотливое, но всяк мнит себя специалистом и спешит выкрикнуть свое мнение.

— Хорошо получится! Мало всыпала.

— Тоже недотрога нашлась, девочку из себя корчит.

— А почему в отношении работницы каждый может распускать руки?

— Возбудить уголовное дело о рукоприкладстве!

— Больничные им оплатить за ее счет, вот и все!

— Больничные им вообще не оплачивать, списать на берег — курам на смех!

Одна, бойчее всех, напирает на Аксененко:

— Вы, представитель партии, кого должны защищать — одинокую девушку или всяких нахалов?

— Я за порядок, за нормальную обстановку в коллективе, — держит линию помполит. — А подобные случаи порождают нездоровые отношения. Какие будут конкретные предложения?

— На цепь их сажать после смены!

Встал Геркулес, пророкотал басом:

— Беру ее на поруки, пускай коллектив резолюцию примет.

Смех, гвалт, остроты, подмигивание, подталкивание локтями,

ухмылки, откровенное зубоскальство. Новгородское вече!

— Товарищи, требую порядка! Нельзя серьезное мероприятие превращать в комедию. Высказывайтесь по одному. Товарищ Серикова, вам предоставляется слово.

Все уставились на главную героиню. Сидит в окружении подруг симпатичная особа отнюдь не богатырского сложения, волосы черной волной обрамляют лицо, открытая чарующая улыбка играет на губах. Вины за собой она не чувствует никакой, поэтому не считает нужным встать, смотрит смело, весело.

— А зачем мне ваше слово?

— Да не мое слово, а ваше слово!

— Я и говорю: зачем мне ваше слово?

Зал разражается хохотом. Помполиту ничего не остается делать, как улыбнуться и махнуть рукой.

— С вами совсем запутаешься.

Видя, что товарищеский суд превращается в фарс, капитан- директор встает. Устанавливается тишина.

— Будем считать вопрос исчерпанным. Представляю вам своего помощника по производству.

Я встал, отвесил легкий поклон. Зал ответил мне множеством улыбок.

— Потянем производство без прежних мастеров?

— Потянем!

— Кого на их место?

Давешний Геркулес сделал жест в глубину зала:

— Слесаренко Таисию Федоровну. И дело знает, и людей уважает. Лучшего мастера не найти.

— Что скажет вторая смена?

— Предлагаем Марию Григорьевну Гайнатулину.

— Все согласны?

— Все!

Назначить человека мастером мало, он еще должен стать им, утвердиться в практической повседневности. Для этого нужны знания и опыт, приобретаемые годами. Мы решили придать этому процессу ускорение и развернули экономическую учебу, вовлекая в нее мастеров, бригадиров, рабочих. Тогда повсеместно внедрялись школы передового опыта, кружки экономической учебы; на занятия слушатели приходили с тетрадями, вели записи, составляли конспекты, вникали в расчеты. Таисия Федоровна, обладая организаторскими достоинствами, имела недостаточную общеобразовательную подготовку и не могла на должном уровне вести отчеты. Нами было принято беспрецедентное решение — назначить ей в помощь учетчицу, с которой они вместе стали проходить курс наук.

Для нас важно было организовать работу на судне так, чтобы двенадцать часов тяжелого, напряженного труда не превратились в каторгу. Помните старинную притчу? Прохожий спросил у строителей: «Что вы делаете?». Один ответил: «Камни таскаю». «Зарабатываю на хлеб», — сказал второй. Третий воскликнул: «Строю храм, которому стоять века». Мы не строили храмов, всего лишь выпускали консервы согласно ГОСТу, на банках даже не стояла марка «Менжинского», но работали с тем же энтузиазмом. Мы нашли такое дело, которое преобразило весь коллектив. Таким делом стало внедрение безотходного производства. Нам показалось невероятным расточительством, что рыбьи головы выбрасывались в отходы, лососевая икра пропадала. Ее собирали в отдельные емкости якобы для сдачи на другие плавбазы, но, пока их ждали, икра портилась и шла в морскую пучину.

И вот мы на техсовете обсудили все детали изготовления нового продукта — рагу, обустройство икорного цеха. Сделать это на судне намного сложнее, чем на берегу, ибо нет лишнего пространства, ограничены людские ресурсы, до предела сжаты сроки. А предстояло приобрести технологическую линию, установить ее, отладить, обучить мастеров, рабочих, изготовить специальные тузлуки. Мы двинулись со своими расчетами в бригады, смены, люди загорелись новым делом — и оно пошло!

108